Изучение вопроса развития реактивной артиллерии в мире в XIX веке выполнялось автором в рамках подготовки выпускной квалификационной работы (ВКР) (1999-2000 годы) и дипломной работы (2001-2002 годы) во время обучения в Тульском Государственном Университете, подготовки книги "Реактивные системы залпового огня. Обзор" (2005-2006 годы), подготовки диссертационной работы и учебного пособия (2007-2012 годы). Наиболее плодотворным годом в работе оказался 2011 год. Результаты исследования предоставлены в данной статье.
Автор выражает благодарность руководящему составу и сотрудникам архива и научной библиотеки Военно-Исторического Музея Артиллерии, Инженерных Войск и Войск Связи за помощь, оказанную в сборе информации и обеспечении работ по фотографированию архивных и неархивных данных. Также автор выражает свою благодарность генеральному директору ОАО "НПО "СПЛАВ" (г.Тула) Н.А. Макаровцу и администратору сайта "Ракетная техника" Клочкову А.В. за оказанную финансовую поддержку.
Россия
К прообразам средств залпового огня для пуска боевых ракет в России можно отнести бутки для пуска ракет [1] и ящик для запуска пяти ракет вдруг. Его конструкция была описана в книге [См. описание: 1,2,3 и Рис.1], выпущенной в 1820 году [2]. Его применял [2] автор книги А.Демидов [3].
Рис 1. Ящик, применявшийся Демидовым и описанный им в его книге, изданной в 1820 году
Основное же влияние на развитие средств залпового огня в России в XIX веке оказали английские разработки.
Первый отечественный боевой опыт
Согласно не упоминавшимся в литературе XX и XXI веков данным 2-ой половины XIX века, в 1813 году в союзной армии во время сражения под Лейпцигом находилась батарея английских ракетчиков, которая некоторое время была вверена графу Воронцову. Она действовала против французской кавалерии с успехом, но вскоре была сбита (вероятно, уничтожена) силами французской артиллерии. Ракеты запускались с особых станков в виде полевых лафетов по 5 ракет вдруг [4],[5],[6].
О работах А.Д. Засядко
Архивные данные о работах Александра Дмитриевича Засядко с многозарядными станками в ходе исследования не обнаружены.
В повести Ю.А. Никитина “Шпага Александра Засядко” описывается проведение испытания А.Д. Засядко ракет, во время которых использовался 6-ти зарядный станок, на направляющие которого укладывались ракеты, т.е. направляющие были открытого (желобкового) типа. После залпового пуска заметили расхождение траектории ракет в верхней точке из-за неравномерного истечения струи газа, но они упали достаточно близко друг от друга. Дальность, по словам офицера ее измерявшего, составила 2888 сажень (6122,56 м; 1 сажень = 2,12 м) [7].
В источнике [8] А.Д. Засядко указан как разработчик станков для ведения залпового огня (6 ракет) ("разработал различные пусковые станки, в том числе и для ведения залпового огня шестью ракетами" [9]), а в источниках [10],[11] – 36-зарядного станка. Однако, эти источники не являются архивными.
Многозарядные станки при испытании ракет в России
В 20-х годах XIX века в Русской армии были Конгревовы ракеты [12],[13], изготовлением и испытанием которых, в частности, занимался англичанин Томас [14] Турнер (Массенберд), прибывший из Парижа в 1823 году [15]. 09.06.1824 года на Волковом поле в Санкт-Петербурге в присутствии Генерал-Фельдцейхмейстера проводились опыты с такими ракетами, изготовленными Турнером. Во время одного из опытов были выполнены 2 залпа, состоящие из 4-х ракет, из особого станка (возможно четырехзарядного), устроенного по образу английских с тем же назначением. В Журнале опытов указано: “…удобность пускать их таким образом, (естьли только привод для сообщения им огня будет лучше расположен,) оказываются – очевидными”. “Оне были возвышены на 20. градусов и сделали три рикошета, после чего гренады лопались – долетая до валу”, – говорится там же.
5, 14 и 21 августа 1825 года на Волковом поле проводились стрельбовые испытания ракет англичанина Турнера. В частности, в разные дни со станка с 8-ю открытыми желобками запускались ракеты следующих калибров: 2¼ дюйма в диаметре (9 фунтов по весу); 2 дюйма в диаметре (6 фунтов по весу) и 3¼ дюйма в диаметре (24 фунта по весу) [16], [см.электронные облики документов 1,2,3,4,5,6]. Станок можно считать прообразом установок (боевых машин) на единой ходовой базе для пуска реактивных снарядов разных калибров, что было актуально на различных этапах развития реактивной артиллерии, а также актуально и в настоящее время во всем мире [17],[18],[19],[20],[21],[22],[23],[24],[25],[26],[27].
Разработка и использование многозарядных станков в России
В 1823–1825 годах в России созданы и испытаны 4-х [28],[29] и 8-зарядные станки, а в 1826–1827 годах более совершенные 6-ствольные, принятые на вооружение [30], после чего одновременно началось производство 6-зарядных станков [31],[32].
В копии письма за № 5103 “О приготовлении Лафет” от 10.05.1827 года, из Министерства военного (Департамент Артиллерийский, Отделение II, Стол II), в адрес Артиллерии Генерал Лейтенанта Козена, ведется речь о предложении приготовления для Ракетного Заведения на Охтенском пороховом заводе, в здешнем Арсенале, по известным чертежам и способе постройки, следующих лафетов: двух с 6-ю трубами с передками и 2-х ящиков с передками к ним; одного с 9-ю трубами и одного лафета с 15-ю трубами – оба последних с передками [33] [см. электронный облик документа 1,2]. Благодаря этой информации, можно утверждать, что во 2-й половине 20-х годов XIX века в России проводились работы по более широкому диапазону станков, чем считалось ранее, с учетом увеличения количества направляющих одного станка, а, следовательно, и огневой мощи залпа каждого станка.
Подготовка к русско-турецкой войне 1828-1829гг. и первое боевое испытание
Представленная ниже информация, наиболее вероятно, относится к событиям, связанным с подготовкой русской армии к русско-турецкой войне 1828-1829 годов. Из копии письма Генерал-Лейтенанта Козена “Подготовка к походу”. “О формировании ракетной роты” от 29.02.1828 года и из копии его записки в письме “Касательно приготовления ракетной роты к походу” от 05.03.1828 года от Генерал-Фельдцейхмейстера в адрес Господина Начальника Главного Штаба Его Императорского Величества стало известно о необходимых мероприятиях для подготовки ракетной роты к походу. По мнению Козена, ракетная рота могла быть готовой для выступления в поход между 15 апреля и 1 мая. К этому времени должны были быть готовы 6 “станков шести–трубных для 20-ти фунтовых ракет со всею принадлежностью” и один запасной. “Станки сие построены на манер наших по причине той, что оне во всем превосходнее Англинских”. Должны были приготовлены и 6 ящиков для них. Было и другое предложение Козена: “Мнением полагаю не одни трех ножные станки взять с собою, но и больше, с которых спустив в один раз 36-ть ракет, можно не приятелю на нести большой вред, к тому же станки сие готовы будут”. Гр.Дибич, после изучения письма Козена, предлагал из больших станков взять только один [34],[35]. В ведомости о принятии из С.Петербургского Арсенала по табелю положенных для ракетной роты вещей и прочего указывается 6 ракетных лафетов с передками с 6-ю медными цилиндрами для пуска 20-ти фунтовых ракет и одного запасного лафета, а также ящиков для ракет с передками – 6 штук [36].
Имеющиеся неархивные данные позволяют сделать вывод, что первым боевым испытанием ракет и станков для залповой стрельбы стала русско-турецкая война 1828-1829 гг. [37]. Архивные данные, подтверждающие это, не обнаружены.
17.09.1828 года в Варну, с целью усиления войск южной стороны, из осадных войск были, в частности, переданы два 6-ти зарядных станка [38]. В книге Ю.А. Никитина “Шпага Александра Засядко” указано, что у пункта Балабуха были 23 6-ти зарядных ракетных станка, доставленные в район крепости Варна по причине возможности причинения их залпом огромных разрушений ей. Одновременного залпа 23-мя станками было достаточно, чтобы крепость пала [39].
В экспозиции Военно-исторического музея артиллерии, инженерных войск и войск связи (ВИМАИВиВС, г.Санкт-Петербург) экспонируется модель станка с передком лафетного типа с 6-ю трубчатыми направляющими для одновременного пуска шести 20-фунтовых ракет конструкции Ракетного заведения, которые состояли на вооружении первой ракетной роты русской армии и применялись в период русско-турецкой войны 1828-1829 годов [40]. [Рис.2].
Рис. 2 Модель станка с передком лафетного типа с 6-ю трубчатыми направляющими для одновременного пуска шести 20-фунтовых ракет конструкции Ракетного заведения. Из фонда ВИМАИВиВС (Россия, г.Санкт-Петербург, 2010 год). ©С.В. Гуров (Россия, г.Тула).
В копии журнала Артиллерийского отделения от 04.06.1849 года указано мнение Г. Начальника Штаба по Управлению Генерал фельдцейхмейстера, что в последнюю турецкую кампанию он лично убедился на опыте в совершенно неудобоисполнимом пуске ракет залпом, так как в этом случае ракеты не сохраняли надлежащего направления. Смотрите электронные облики архивных документов (1,2) [41]. Способ обеспечения залпового огня не указан.
Многозарядные станки в Ракетной батареи в 30-х годах XIXвека
В 1834 году в составе Ракетной №1 Батареи состояло от одного до нескольких шестизарядный станков [42]. Один станок в тот год направлялся на ремонт [43].
В копии документа (предположительно 1834 год) “Табель Вещам Артиллерийского Ведомства, состоящим по Мирному времени в Ракетной № 1го Батареи”, направляемым на ремонт, в частности, упоминается: “Лафетов ракетных с передками, 36ю медными спускными цилиндрами, с ящиками для укладки ракет и со всею к ним принадлежностию” в количестве 6 штук [44],[45]. Данная информация впервые проливает свет на тип и материал направляющей 36-зарядного станка.
В копии документа “Ведомость Принятым С.Петербургским Арсеналом из Ракетной №1го Батареи: Лафетов, Ящиков, обозу принадлежности, конской сбруи запасных вещей ипрочаго” указывается о необходимости сдачи и о сдаче в 1835 году в арсенал 6 лафетов ракетных с передками с 6-ю медными трубами из состава тяжелой полубатареи. В 1836 году дополнительных сдач не было. Ведомость была частью документов, включая Квитанцию от 02.03.1837 года об освидетельствовании, в частности, принимаемых лафетов ракетных с передками с 6-ю медными трубами, в которой указано, что эти трубы сделаны из листовой меди. Точению была подвергнута только их поверхность, из-за чего их толщины были неровны в железных цилиндрах. В копии документа от 20.01.1836 года “Примерное Счисление Материалам потребным на исправление имущества Ракетной батареи поступившего в С.Петербургский Арсенал” упоминается о направлении на исправление станков ракетных 12фу (вероятно 12 фунтовых) с передками, колесами и 6-ю медными трубами, с 6-ю ящиками для возки ракет к ним [46],[47].
Залповый огонь в интересах военно-морского флота
Автор технического проекта строившихся береговых укреплений Кронштадта, инженер Маслов, предусмотрел стрельбу залпом зажигательными ракетами по судам неприятеля [48]. В 1848 году на одном из фортов в Кронштадте были установлены 22 ракетные установки неустановленного типа, которые планировалось применять для ведения залповой стрельбы по вражеским кораблям [49].
Существовало мнение о направлении в Крым большого числа станков для стрельбы вдруг с нескольких из них [50].
Установлено мнение, что при пуске ракет в большом количестве с приморских батарей можно было надеяться нанести вред кораблям этими ракетами, которые случайно проникнут между корабельными деками через пушечные порты [51].
Отечественные знания и опыт по ведению залпового огня в конце 40-х – начале 50-х годов XIX века
Во время Итальянской компании в 1848 году полубатарея № 4 22 июля обладала сильной позицией при Ровили. После нескольких обстрелов одного из укреплений без особого успеха были выполнены два залпа со всех спусков один за другим. Это заставило врага отступить немедленно и обратиться в бегство [52].
В середине XIX века казаки на Кавказе использовали и старый способ запуска ракет, называемых ползунами [53]. Они клали ракеты на бревна, на камни или на бугорки и действовали ими по неприятелю [54]. Этот способ также применялся военными русской армии, в частности, и в Крымскую войну 1853-56 гг. во время осады Силистрии в 1854 году. Об успешном применении боевых ракет 17 и 22 мая 1854 года командующий Русской армией генерал Горчаков донес военному министру в своем рапорте за № 1671 от 23 мая 1854 года: “…ракетная команда в этих боях успешно применила залповый огонь: залпами по 4 и 8 ракет, пущенных непосредственно с гребня бруствера траншеи, турецкая кавалерия была рассеяна и обратилась в бегство…” [55]. Из 639 примененных ракет 134 были спущены со станков, предложенных полковником Константиновым, а 505 ракет были спущены с земли или с гребня бруствера траншеи. Необходимый угол возвышения придавался подкладыванием фашин [56] (значение термина не указано).
Во время Крымской войны было замечено, что “эффект поражения и скорость выполнения огневой задачи зависят от масштабов одновременного применения реактивной артиллерии по какому либо отдельному об"екту , эффект поражения резко отличался от результатов методического огня реактивной артиллерии.небольшим количеством станков, хотя и с одинаковым расходом боеприпасов”. Из-за этого нередко сводились 10-12 ракетных станков неустановленного типа в отдельные ракетные команды для ведения мощного залпового огня. В 1845-50 годах на Кавказе были случаи создания ракетных команд с 18-24 ракетными станками [57] неустановленного типа. Эта тактика изучалась и в 30-х годах XX века для применения установок штыревого типа с ракетными снарядами [58] и, вероятно, применялась во время войны во Вьетнаме в 60-х годах XX века [59].
О роли К.И. Константинова
Факты разработки учеником А.Д. Засядко Константином Ивановичем Константиновым [60] многозарядных станков для залпового пуска не установлены.
Он предлагал использовать ракетные подразделения как мощное огневое средство и “при употреблении ракет против неприятеля, должно преимущественно действовать несколькими ракетами вдруг, беглым огнем или залпом. Таким образом, если не меткостью удара каждой отдельной ракеты, то совокупным действием большаго их числа, можно достигнуть желаемой цели” [61].
Константинов отмечал, что самое трудное дело для умножения количества выстрелов – обеспечение запаса боеприпасов. Заряжание орудия с некоторым количеством стволов требовало большего количества времени [62].
О работах в области ракетной техники как в России, так и за рубежом, включая обеспечение залпового огня, он написал в своей книге “О боевых ракетах”, выпущенной в 1864 году. Константинов давал оценку 10-зарядному станку конструкции Клейгельса 2-го, которая приведена ниже.
10-зарядный станок конструкции Клейгельса 2-го. Оценки станка
В копии журнала Артиллерийского Отделения Военно-Ученого Комитета (ВУК) от 20.06.1847 года №107 “О вновь предложенных станках для спуска метательных ракет”, указано, что по приказанию Его Императорского Высочества Генерал Фельдцейхмейстера Г. Начальника Штаба, при отношении от 7 мая за № 4151, препроводил в ВУК для рассмотрения Артотделением описание и чертеж станка конструкции Поручика Клейгельса 2-го для спуска метательных ракет.
Станок состоял из двух поставленных на ребро досок, параллельных между собой и “имеющих на верхних сторонах своих вырезы для вкладывания ракет”. “Доски эти утверждены концами своими в двух на ребро же поставленных брусьях, и так расположены, что лежащия на их вершинах 10 ракет возвышены под углом в 10 градусов”. Вырезы в досках делались так, чтобы уложенные ракеты были не параллельны друг другу, а имели расходящееся в сторону неприятеля положение. Для удобной переноски людьми к брускам станка были приделаны веревочные петли. При установке на скользкий грунт сквозь бруски станка пропускались деревянные шипы с железными наконечниками [Рис. 3].
Рис.3 Чертеж деревянного станка, для действия 10-ю боевыми ракетами (изображение обработано в программе Adobe Photoshop CS3). Архив ВИМАИВиВС. Ф.27. Оп.14. Д.4.
Начальник левого фланга Кавказской линии Генерал Лейтенант Фрейтаг свидетельствовал, что ракетный станок, предложенный Поручиком Клейгельсом, был испытан в его присутствии и оказался полезным.
Артиллерийское Отделение находило, что станок весьма просто может быть устроен мастеровыми на Кавказе без больших расходов. Он не был тяжелым и поэтому был удобен для переноски. Отмечалось, что станок может быть полезен, в случае необходимости, для встречи наступающего противника залпом ракет. Это служило основанием для одобрения конструкции станка.
Капитан Константинов одобрял станок Клейгельса в связи с его простым устройством, дешевизной и прочностью. Однако он считал, что в связи с малой высотой станка при запуске ракет трава может загореться, поэтому последовательный пуск со станка под углом 10 градусов будет опасным и препятствует настильному полету ракет. Непараллельность вырезов не представляла выгоды, т.к. разлет ракет даже при параллельном их пуске (“как на станке сделанном в нашем ракетном заведении”) был довольно велик.
Артиллерийское Отделение, приняв указанные выше достоинства, а также оценку его достоинства начальником отряда, при котором действовали ракетами, не могло не одобрить станок. После этого оно, не имея фактов о действии ракет на Кавказе, доказывающих неудобность или бесполезность станка Поручика Клейгельса, не могло изменить прежнего мнения и полагало, что о достоинстве данного станка следовало спросить мнение Начальника Артиллерии Отдельного Кавказского Корпуса [63],[64]. Другие данные не обнаружены. Смотрите электонные облики архивных документов [1,2,3,4,5,6,7,8,9,10,11,12,13,14,15,16,17], (частичный расшифрованный текст).
Идея использовать непараллельные направляющие была также предложена Иваном Валентиновичем Воловским в 1912 году в проекте конструкции ракетной батареи [65] и практически реализована в конструкции пакета направляющих боевой машины БМ-24 [66], принятой на вооружение Советской армии в 1951 году [67],[68].
Систематизация мирового опыта
Занимаясь практикой, в России также систематизировали данные об отечественном и иностранном опыте в ракетном деле. Данные о достижениях в этой области были опубликованы, в частности, в материалах 3-го и 4-го выпусков “Военного журнала” за 1828 год и в книге К.И. Константинова “О боевых ракетах” (1864). Данные о залповой стрельбе из этих источников приведены в этой статье.
Англия
Работы по многозарядным станкам в Англии проводились Вильямом Конгревым. В своей книге [68] он описал способы ведения залпового пуска ракет – их массовый пуск по земле, при помощи многозарядных и однозарядного станков.
Так полк из 1000 человек, построенный в 2 шеренги, с 1 или 2 ракетами у каждого, мог бы выполнить почти одновременный залп 500 или 1000 ракетами, уложив их на землю. Другой способ залпового пуска ракет по земле заключался в их укладке на боковую сторону насыпи в сторону противника, равную полной длине ракеты [69], [Рис.4], [Рис.5]. Мог обеспечиваться и одиночный пуск, но большей частью по несколько штук вдруг для залпов из 12 до 30 ракет. Воспламенение всех зарядов вдруг между ракетами обеспечивалось через штапин. Конгрев полагал, что количество запускаемых ракет вдруг может быть ограничено только количеством их запаса и совершенно зависит от воли начальника [70],[71],. Еще один способ – использование однозарядных станков, установленных на некотором расстоянии друг от друга, подразделением ракетной кавалерии или ракетной конной артиллерии [Рис.6].
Рис.4 Спускание ракет по земле из-за насыпи или бруствера. Из фонда Российской Национальной Библиотеки (РНБ), (Россия, г.Санкт-Петербург).
Рис.5 Из фонда Библиотеки Академии Наук (БАН), (Россия, г.Санкт-Петербург).
Рис.6 Из фонда Библиотеки Академии Наук (БАН), (Россия, г.Санкт-Петербург).
Для пуска ракет при помощи лафетов (станков) мог быть сконструирован 24-фунтовый станок не тяжелее, чем самая легкая 6-фунтовая повозка конной артиллерии с возможностью стрельбы 4-мя 24-фунтовыми ракетами в залпе. 18-фунтовый станок мог быть сконструирован подобным способом для стрельбы 6-ю 18-фунтовыми ракетами в залпе; 12-фунтовый станок для стрельбы 8-ю 12-фунтовыми ракетами; 9-фунтовый станок для пуска 10-ти 9-фунтовых ракет; 6-ти фунтовый станок для пуска 12-ти 6 фунтовых ракет и 3 фунтовый станок для пуска 20-ти 3-фунтовых ракет в залпе [72].
В Музее Королевской Артиллерии в Вулвиче (Англия) экспонировались и до сих пор могут экспонироваться следующие модели залповых станков (лафетов) конструкций Конгрева: с 34-мя трубами и передком для боеприпасов; с 22 трубами и передком (вариант после 1815 года); с 10-ю трубами (12-фунтовый станок) и 40 выстрелами; с 6-ю открытыми желобами и ящиками для укладки боеприпасов, а также со спаренным желобом [73]. Конгрев изучал тактику применения ракет, рекомендуя запускать их залпами, по крайней мере, по 20 штук, а предпочтительно по 50 штук каждые 30 секунд для компенсации их рассеивания [74].
По отечественным данным, для “спускания ракет посредством машин” англичане использовали органные ракетные повозки – орудия на двухколесных станках, в состав которых входили “20, 24 или 30 медных ракетных трубок”, расположенных в два ряда на расстоянии от 4 и до 6 дюймов друг от друга [Рис.7]. Стрельба могла вестись залпом или поодиночке. Ракетные офицеры не признавали выгоды пускать ракеты залпами, т.к. в полете они встречались (сталкивались) и изменяли направление (траекторию) полета.
Рис.7. Органный ракетный станок, с двумя рядами труб. Из фонда Российской Национальной Библиотеки (РНБ),
(Россия, г.Санкт-Петербург).
У англичан имелись удобные для использования в поле ракетные станки. Один из таких станков состоял из плоского ящика на 2-х колесах, в который укладывались ракетные хвосты. Над ним были расположены 8 медных ракетных труб около 12 футов длиной, которые могли быть возвышены и понижены “посредством железной подпорки и зубчатой полосы”[Рис.8]. С заднего конца эти трубы закрывались обитою листовым железом доской, которая для обеспечения вкладывания в трубу ракеты, а также расправления и опудривания штапина мякотью, откидывалась назад. Огонь штапину всех 8-ми ракет сообщался через ружейный замок, распологавшийся с одного бока станка.По обеим сторонам данного плоского ящика на оси находились по небольшому ящику для укладки мелких принадлежностей (молотка, клещей, отвертного ключа и прочего). При перевозке такой станок, как и лафеты в английской артиллерии, зацепным устройством крепился за крюк передка с двумя небольшими ящиками, разделенными на гнезда, в которые клались ракеты. Крыши ящиков были устроены для сидения ракетникам. Остальные ракеты возились на обыкновенной артиллерийской повозке [75],[76]. Это усовершенствованное техническое решение – совмещение спуска с боеприпасами (по современной терминологии боевой и транспортной машин) было использовано в СССР в 1944 году в конструкции горной установки М-8-8 на доработанном шасси грузового автомобиля Willys [77], в 50-х и 60-х годах для чехословацких боевых машин (БМ) М-51 [78] и RM-70, в 70-х годах для югославской БМ Oganj [79], в 80-х годах для чехословацкой БМ RM-70/85 и югославской БМ Plamen-S(M85), в 90-х годах для словацкой БМ VP14 Krizan [80], белорусской БМ БМ-21А [81], хорватской БМ М96 Typhoon [82], а в 2000-х для варианта БМ БМ-21 на Украине [83], образца БМ RM-85/70М в Словакии [84].
Рис.8 Органная ракетная повозка с передком, с боку. Из фонда Российской Национальной Библиотеки (РНБ), (Россия, г.Санкт-Петербург).
Гаубицы в конной артиллерии предлагалось заменить на 6-ти фунтовые ракетные станки с шестью трубами [85].
В середине XIX века на вооружении армии Англии состояли 4-х и 8-ми ствольные станки. Конфигурация труб была разной: в один горизонтальный ряд из 8 труб, 10 труб в два горизонтальных ряда (по 5 труб в каждом), 8 труб в 2 вертикальных ряда (по 4-е трубы в каждом) и т.д. Отличительные особенности станков – использование в качестве ходовой базы лафетов, принятых на вооружение артиллерийских систем для монтажа трубчатых направляющих и применение механизмов горизонтального и вертикального наведения этих систем, что было актуально и в наше время (Ирак) [86],[87]. Такие станки не нашли широкого применения из-за их большой массы, значительно уменьшавшей их маневренность [88].
Франция и другие европейские страны
“При новом водворении ракет в европейских армиях, благодаря Конгреву, приверженцы их долгое время смотрели на это оружие как на соперника артиллерии, который должен был ее заменить”. “Они старались создать материальную часть для перевозки и стрельбы, по возможности подобную материальной части артиллерии”. Были сохранены приборы для стрельбы ракетами, “в которых трубы или желоба возились на колесах” – это были настоящие лафеты, которые снабжались передками и ящиками. Подвижность такой материальной части ни в чем не превосходила подвижность обыкновенной артиллерии. Была необходимость в стрельбе множеством ракет, для чего были устроены лафеты для размещения на них до 8 труб для одновременного пуска 8-ми ракет.
Во Франции предлагали ракетные ящики, из которых, в случае необходимости, было возможно выпустить все ракеты вдруг.
В 1830 году во французской армии сохранили лафет с четырьмя трубами, длиной 1,6 метра каждая.
Рис.9 Французские ракеты. Материальная часть стрельбы и перевозки полевых ракет по системе артиллерии 1830 года. Специальный лафет для стрельбы и перевозки ракет в полевых ракетных батареях. Из фонда Российской Государственной Библиотеки (РГБ), (Россия, г.Москва).
Для использования в горной артиллерии были приняты трубы, соединенные по четыре штуки вместе, в 1,6 метра, для их размещения на горных лафетах.
Рис.10 Горный лафет, снабженный четырьмя трубками
для метания ракет. Французские ракеты.
Материальная часть стрельбы и перевозки
полевых ракет, по системе 1830 года. Из фонда Российской Государственной Библиотеки (РГБ), (Россия, г.Москва).
В 1844 году во Франции не было колесных ракетных повозок для запуска ракет. В 7-ом томе “Mémorial de l’artillerie française” упоминалось только о треножном станке весом 10 кг для стрельбы 50-мм ракетами. Для транспортировки ракет использовали так называемый ящик, перевозившийся на любой повозке. Вместимость ящика – 6-ть полностью готовых ракет, уложенных так, чтобы была возможность, в крайнем случае, их одновременного пуска. Для этой цели ящик открывался только с одной стороны и был снабжен подпоркой на шарнер, чтобы было возможно придать требуемые углы возвышения для стрельбы ракетами [89].
США
В США во время Гражданской войны 60-х годов XIX века ракеты могли быть запущены из легких лафетов (станков) с четырьмя трубами, изготовленными из кованого железа, каждая длиной около 8 футов (2438,4 мм) [90].
Сокращённый печатный вариант статьи опубликован в источнике: Гуров С.В. Отечественная и зарубежная реактивная артиллерия в XIX веке // Труды Четвертой Международной научно-практической конференции (15-17 мая 2013 года) “Война и оружие. Новые исследования и материалы”. В четырех частях. Часть 1. – Санкт-Петербург: ЦОП ФГКУ “ВИМАИВиВС” МО РФ, 2013. – С.456-473.
Дата внесения последних изменений: 24.08.2022 г.